Когда в 2000 году на всю страну прогремел альбом «Кто ты?», за образом подростка с дредами и неоновыми футболками скрывался мальчишка, которому было всего 16. Его звали Кирилл Толмацкий, он взлетел стремительно — стал голосом целого поколения. Но чем сильнее взлет, тем неизбежнее желание сбежать: от чужих сценариев, продюсерских инструкций, от своей же иконичной маски. После второго альбома «Уличный боец» он практически исчез. А потом вернулся — уже как Le Truk.

Альбом «Aka Le Truk», вышедший в 2004 году, стал не просто новой страницей, а перезапуском. Появился Le Truk. Кирилл говорил, что это слово впервые услышал на радио от DJ Shooroop — «attaquer le truc» — и оно стало для него метафорой выхода из зоны образа. Он записывал этот альбом долго, вдумчиво, в московской студии D&D, привлекая музыкантов, живые инструменты, вокалисток, скретчей. Вместе с Батиштой, МС Молодым, Лигалайзом и другими он строил пластинку, в которой не было уже ни следа подростковой эстрады. Это был взрослый артист, пробующий себя между хип-хопом, регги и личной философией.

Альбом стал важной вехой в творчестве Кирилла — личной, выстраданной, наполненной новыми смыслами. Он делал эту музыку для себя — честную, с дымом, с паузами, с вопросами. Здесь звучит не просто рэп, а взросление, переосмысление, путь от внешнего к внутреннему. В треке «Бог есть» слышна манифестация веры в личную правду, и не случайно клип на него не пустили в эфир. Кирилл не стремился понравиться — он стремился быть собой. И именно в этом — главная ценность альбома: в свободе, в поиске, в независимости от чужих ожиданий.

Сегодня альбом «Aka Le Truk» наконец выходит на виниле. Это важное звено между тем, кем был Кирилл в начале двухтысячных, и тем, кем он стал позже — автором сильнейших пластинок, таких как «Здесь и сейчас», «Acoustic» и переизданий «Уличного бойца» и «Кто ты?». Все они уже доступны в виниловых изданиях на blacksunglasses.ru, и «Aka Le Truk» теперь в этом ряду — как свидетельство зрелости, перемены и одной из самых искренних работ артиста, который всегда стремился быть настоящим.